Expert Online, 09 фев 2011
Таллинн верит в устойчивость европейской валюты, заявил «Эксперту Online» чрезвычайный и полномочный посол Эстонии в России Симму Тийк. По его словам, переход на евро стал своеобразным «знаком качества» экономики Эстонии.
— Г-н посол, с тех пор как грянул финансовый кризис и евро стал весьма волатильным, ряд стран усомнился в стойкости европейской валюты. Словакия даже выражала желание вернуться к национальной валюте, утверждая, что ей надоело платить за ошибки коллег по еврозоне. По крайней мере, об этом в середине декабря-2010 говорили официальные лица этой страны. ЕС периодически проводит саммиты, обсуждая проекты спасения евро. И в этот момент Эстония переходит на евро, отказываясь от кроны. Почему такое доверие?
— Это не столько доверие, сколько расчет. Слухи о кончине евро слишком преувеличены. Главная беда не в евро, а в том, что в некоторых странах люди решили жить не по средствам. Они обременили себя долгами, не думая, что по ним придется расплачиваться. Проблема не в евро, а в психологии потребления. Финансовая дисциплина — это вопрос здравого ума.
Мы не обременяем себя долгами. Если даже какие-то изменения будут, то мы все равно останемся в стане победителей, потому что наши финансы в порядке. В финансовой области мы очень консервативны. Даже более консервативны, чем немцы. Должно быть, мы еще не успели отойти от старых крестьянских традиций — долг платежом красен. Поэтому госдолг настолько низкий, самый низкий в ЕС — 7% от ВВП. Дефицит госбюджета в 2010 году составил всего 2,5% от ВВП. Нам удается жить без займов. Причем весьма удачно. И особенно теперь, в кризис. Мы можем сказать, что находимся в хорошей ситуации: нам не надо платить огромные суммы для обслуживания внешнего долга. А эта проблема есть у многих государств.
Нам повезло, что переход к евро у нас произошел не в 2007 году, а в 2011-м. Для вступления в еврозону требуется соответствовать жестким критериям — по госдолгу, по инфляции. Во время экономического кризиса план перехода на евро был общепонятным осознанным планом действий. Этот план помог нам использовать момент кризиса для реструктуризации экономики, привести в порядок финансовые и другие показатели.
— Почему было удобно переходить на евро в кризис?
— Легче не было. Кризис помог снизить темп роста цен, инфляцию.
Все в стране понимали, что нужно сделать, чтобы выйти на новый уровень.
— Вышли?
— Да.
— В чем это проявилось?
— Для того чтобы развивать нашу экономику, нужны зарубежные инвестиции. Предприятия — это рабочие места и налоги в казну. Инвестиции зависят, в том числе, и от бизнес-климата. Инвесторы порой руководствуются не только фактическими данными, но и эмоциями. Переход на евро улучшил в глазах инвесторов наш инвестиционный климат. Крона всегда была привязана к евро. Теоретически чтобы девальвировать крону, требовалось не одно решение парламента. Но зарубежные бизнесмены нередко воздерживались от инвестиций, считая их рискованными. Евро — это как знак качества.
Второй плюс вхождения в еврозону в том, что финансовые операции теперь не требуют конвертации. Например, займы на квартиру были в евро, и при погашении клиентами долга банки занимались конвертацией валюты. Теперь не нужно конвертировать. Это удобно и экономично.
Для эстонских туристов теперь не требуется обмена валюты — это тоже плюс. И для туристов, которые посещают Эстонию, также все прозрачно. Прозрачность цен очень важна и для гостей, и для жителей Эстонии. Это механизм сдерживания необоснованного роста цен: если, например, товар в Таллине дороже, чем в Финляндии, то люди сядут на корабль, потратят несколько часов и сделают покупки в Хельсинки. Для торговли не будет смысла необоснованно повышать цены.
Однако теперь эстонцам придется покупать новые кошельки: с кронами мы обходились без монет, а с евро — монет много.
— А цены на продукты и товары резко возросли после перехода на евро?
— Нет, не резко. Самый большой шок в том, что если в кронах зарплату получали в пятизначных цифрах, то в евро — в четырехзначных.
Есть ощущение, что все стало дешево, потому что цифры маленькие. Но что в действительности это не так уж дешево, постигается в конце месяца.
Резкого скачка цен нет. У нас цены в период кризиса были в постоянном движении — как и в России. В ноябре-2011 в мире резко выросли цены на продовольствие, мы это очень почувствовали. Рост цен в октябре-ноябре был выше роста цен в декабре-2010 — январе-2011.
— Ваш основной партнер — Германия?
— Нет, наши северные соседи. Финляндия, Швеция. Они инвестируют во все отрасли экономики. А сейчас создается такое впечатление, что только ленивый не инвестирует в Эстонию. Наше агентство по инвестициям сообщило, что число проектов, которое они курируют, возросло в январе нынешнего года вдвое по сравнению с январем прошлого. В январе это были 112 проектов — от машиностроения, металлообработки и химической промышленности до инфотехнологии и финансовых услуг.
— Это инвестиции скандинавских стран?
— Нет, это суммарные инвестиции. Российские показатели тоже растут, но это инвестиции не столько в производство, сколько в недвижимость. Если у человека есть дом и дача в России и недвижимость в Альпах, то он покупает еще домик в Эстонии, чтобы по пути переодеться и переобуться.
— Разве это хорошо для экономики вашей страны?
— Ну это же нормально, что люди покупают и продают недвижимость! У нас нет недостатка инвестиций в инфраструктуру. Нас привлекает не столько количество, сколько качество инвестиционных проектов. А что касается, например, строительства высокоскоростной железной дороги, то я думаю, что, к сожалению, пока население Эстонии не возрастет раз в десять, этот проект просто не окупится. К нам лучше летать на самолетах.
— Г-н посол, а что эстонский бизнес предлагает России?
— Эстонский бизнес связан, прежде всего, с ближайшими регионами России — Петербург, Псковская и Новгородская области, Московский регион, Владимирская область.
У нас есть много не только интересного, но и вкусного. Но количество, которое мы можем предложить, ограничено. Эстония мала. Нас всего лишь 1 млн 350 тыс. Нереально, чтобы поставки могли удовлетворить широкий спрос во многих регионах России. Надо признать, что главной привлекательной стороной эстонского экспорта может стать качество, а не количество.
У нас есть не только продовольственные продукты, которыми интересуются регионы России. У нас много интересных решений в области IT-технологий. Заплатить подоходный налог, посмотреть на сайте школы, как учится ребенок, что ему задано на завтра, общаться с государственными органами, оформить новые документы — все это делается с помощью компьютера за считанные минуты. У нас есть единый документ — карточка гражданина Эстонии, вместо паспорта для поездок в рамках ЕС. С помощью нее можно голосовать, есть функция электронной подписи. В Таллине по карточке или мобильному телефону можно купить билет для проезда в общественном транспорте или оплатить парковку — в этом случае деньги идут на городской банковский счет, все очень прозрачно, все легко проверить. И очень дешево. Этот опыт мог бы быть очень интересен для Москвы.
Это удобно потребителю услуг и намного дешевле, чем держать армию чиновников. Нас всего 1 млн 350 тыс. — и нам не из кого создать огромную государственную машину. Такими разработками в России тоже интересуются.
— Это эстонские ноу-хау?
— Да.
— Россия этим интересуется серьезно? Есть конкретные контракты?
— В России нам больше верят и больше понимают, потому что всем известно, что мы все это создали практически с той же базы, которая была в России в советское время. И что мы сделали все это своим умом, что это реально и не требует нескольких столетий демократии, как, скажем, в Англии или США. Это все реально, по силам, и все понятно. Если нам удалось, то это возможно и здесь.
К примеру, уже состоялись контакты между делегациями Эстонии и Тюменской области России. Они обсуждали сотрудничество в сфере разных инфотехнологических услуг. Мы способствовали поездкам, но коммерческие сделки — это вопрос бизнесменов. Но, кажется, все довольны.
— Москва не интересуется?
— В Москве произошла смена власти — и я не удивился бы, если бы интерес был проявлен к нашему опыту в транспортной сфере। На машине добираться дольше не только чем в метро, но и порой дольше, чем идти пешком. Я теперь предпочитаю прогулки по Москве.
— Интересно, а есть ли особые связи с регионами России, где проживают этнические эстонцы?
— С ними, прежде всего, культурные связи. Например, Санкт-Петербург издавна был важным культурным центром эстонцев. 100 лет тому назад в нем эстонцев было больше, чем в Таллинне. 20-го февраля после реконструкции в Петербурге снова откроется эстонская церковь Святого Иоанна. В Краснодарском крае, в Сочи, а также в Красноярском крае вот уже 150 лет живут наши соотечественники. Они поселились в России в поисках лучшей доли.
Самая известная наша община проживает в Красной Поляне близ Сочи. Эстонцы там поселились первыми. Им удалось найти места дивной красоты. И в Тверской области есть тоже поселение эстонцев. Место напоминает одно из известнейших мест в Эстонии — Пюхаярве, Святое озеро. И даже еще красивее.
— Итак, если говорить об экономическом аспекте сотрудничества, то Эстония предлагает России, прежде всего, эксклюзивные продукты питания, типа эстонских сыров, и информационные технологии. Что еще?
— Эти сферы самые известные. У нас нет огромных предприятий. У нас малые и средние предприятия во всех сферах жизни и по всему спектру. Мы производим почти все. Мы довольно известны по решениям в вопросах тонких технологий. В эстонском экспорте в Россию на первом месте машины и оборудование, продукция химической промышленности и сельского хозяйства. Однако 85–90% нашего экспорта — это все-таки рынок ЕС.
— Хотелось бы задать несколько вопросов о политике. Известно, что у Эстонии есть намерение облегчить визовый режим для Белоруссии. А для России?
— Во-первых, о деньгах. Ситуация в визовом режиме для Белоруссии и России разная. Между ЕС и Россией есть соглашение об облегчении визового режима, и россияне платят за шенгенскую визу 35 евро. Белорусы не имеют такого соглашения и до сих пор платят 60 евро. Зарплаты в России намного больше, чем в Белоруссии. Так что ситуация разная. Речь идет не о том, чтобы отказаться от виз, а о том, чтобы отменить визовые пошлины для граждан Белоруссии.
Кстати, доход от виз — для нас не доход. Если взять все расходы по выдаче виз, то мы на оформлении виз не зарабатываем, а теряем. Если мы на туризме зарабатываем, то только потому, что люди приезжают, останавливаются в гостиницах, ходят в театры, магазины и рестораны. И со всего этого взимается налог.
Чем меньше выдавать виз, тем лучше для нас. Поэтому мы с 2009 года выдаем тем, кто едет в Эстонию не в первый раз, многократные визы. Чтобы реже заходили...
— А для тех, кто едет в первый раз, однократные визы? Посмотреть, не будет ли человек хулиганить на улицах Таллинна?
— Насчет «хулиганить» отмечу, россияне не беспокоят полицию. К нам, наверное, ездят самые лучшие. Шеф эстонской полиции сообщил, что за «русские каникулы» 2010 года (по 2011 году обобщенных данных еще нет) не было ни единого вызова.
Мы для выдачи визы не требуем от россиян даже официального приглашения. Официальной бумаги с семью печатями не нужно. Достаточно заверения принимающей стороны — подтверждения отеля о бронировании или письма родственников. Конечно, консул проверяет подлинность этих бумаг.
Главное для получающих визу — сказать правду, как она есть. Например: «Хочу поехать в Таллинн с женой на покупки, иначе она поедет в Лондон и обанкротит меня». Так и пишите, покажите билет и подтверждение отеля и получайте визу. Ничего не надо придумывать. Из-за вранья можно попасть в «черный список» не на один год.
— Правильно ли я понимаю, что проблема русскоязычного населения в Эстонии исчерпана? Проблема неграждан?
— Я бы сказал, что все привыкли вместе жить, привыкли, что появляются проблемы, которые нужно решать постепенно. Нет больших проблем, но у каждого человека бывают повседневные проблемы, которыми он занимается: в какую школу отдать ребенка, как общаться с органами местного самоуправления, как оформить документ, как найти работу. У каждого человека вне зависимости от языка есть такие конкретные проблемы.
— Политическая составляющая этих проблем исчезла?
— Я бы сказал, что да. Но конечно всегда есть люди, которые стараются доить быка и надеются, что им кто-нибудь возместит расходы.
У нас 26 марта 2011 года выборы в парламент. Все опросы показывают, что большинство жителей Эстонии проголосуют за партии в зависимости от политических наклонностей, а не от языка или этнической принадлежности. По прогнозам, особых перемен в составе парламента не будет. В действительности большинство людей — как эстонцев, так и этнических русских — хотят спокойной благополучной жизни. И чтобы завтра было еще лучше, чем сегодня.
No comments:
Post a Comment